Наверно, невозможно объяснить, под влиянием каких посылов состоялось столь оригинальное творчество Джузеппе Арчимбольдо. Родившийся в Милане в семье художника Бьяджо Арчимбольдо, Джузеппе с детства помогал отцу в подготовке картонов для украшения строящихся миланских соборов. Известно, что основным направлением работ молодого Арчимбольдо было выполнение витражей и ковров. Специфичное приложение художественных наклонностей, видимо, способствовало не только освоению навыков и техники живописи, но и породило пока еще зачаточные стремлеия к самобытности, к выражению на холстах своих фантастических видений. Тридцатилетним молодым человеком Арчимбольдо поступает на службу при дворе Габсбургов, где он становится придворным художником в начале Максимилиана II в Вене, затем его наследника Рудольфа II в Праге. Всех подробностей его жизни этого периода не сохранилось, однако известно, что помимо чистой живописи в круг обязанностей миланца входило приобретение произведений и предметов художественной деятельности, оформление праздников, поддержание в порядке различных коллекций (среди них в Праге было пользующееся популярностью в те времена в Европе собрание различных необычных предметов художеств). Оба императора, люди с широким кругом интересов и, видимо, наделенные чувством юмора, подталкивали Арчимбольдо к созданию им необычных живописных работ. Число загадочных портретов-натюрмортов, портретов, составленных из многочисленных, прописанных с тончайшим воспроизведением структур цветов, овощей, фруктов, росло, как и увеличивался интерес к творчеству художника (особенно к его картинам-перевертышам), делая его популярным в определеных кругах любителей. От императора Рудольфа II Арчимбальдо получил дворянское звание, затем и титул графа Палатинского. Последние годы жизни художник провел в Милане, после смерти его нетривиальные работы были вскоре забыты. Некоторый интерес вспыхнул к Арчимбольдо в предвоенные 1930-е годы, когда активно заявили о себе художники-сюрреалисты. Последние "достижения" некоторых представителей современного искусства и вовсе не способствуют воскрешению художника - большого оригинала и фантазера.